Главное
Истории
Как спасались в холода?

Как спасались в холода?

Мужчина-антидепрессант

Мужчина-антидепрессант

Цены на масло

Цены на масло

Почему в СССР красили стены наполовину?

Почему в СССР красили стены наполовину?

Талисманы известных людей

Талисманы известных людей

Итоги выборов в США

Итоги выборов в США

Экранизация Преступления и наказания

Экранизация Преступления и наказания

Успех после 70

Успех после 70

Что происходит в жизни Глюкозы?

Что происходит в жизни Глюкозы?

Личная жизнь Дурова

Личная жизнь Дурова

Роман Виктюк: Я диктатор, но не деспот. Это разные вещи

Сюжет: 

БЕЗ КОРОНАВИРУСА
Общество
Роман Виктюк
Роман Виктюк / Фото: Владимир Новиков / Вечерняя Москва

28 октября день рождения празднует известный российский театральный режиссер Роман Виктюк. Накануне с ним пообщался корреспондент «Вечерней Москвы».

— Роман Григорьевич, как вам живется в здании, построенном по проекту Константина Мельникова?

— Великолепно! Это большая честь и ответственность, что мы благодаря правительству Москвы получили это здание. Оно мне очень близко по духу — Мельников ведь и создавал его как многофункциональное пространство, работать должно абсолютно все, не только сцена, которой у нас — в ее привычном понимании — и нет. Я ненавижу занавес как таковой. «Занавес» — означает конец жизни, конец творчества, конец всего. Он отделяет зрителя от актеров, а спектакль должен быть совместным трудом. Большие окна, нестандартная планировка — все только способствует интересным световым и сценическим решениям, и я очень бережно к этому отношусь.

— Но у вас долгое время не было своего театра — и вы играли на чужих площадках. Почему?

— Это, наверное, из детства. Я вырос на подводах Первого украинского передвижного, кочевого театра, где работали мои родители. Это был чувственный, такой близкий простому человеку театр. Там были любовь, страсть, ненависть и кровь со смертью. А после последней — были обязательные поклоны, которые демонстрировали — все будет хорошо! Вот что важно! Нехитрые декорации, сложная, разномастная публика, каждый раз новое место — но мы все ощущали себя как дома. Потому что труппа была едина. Когда вокруг тебя единомышленники, ты можешь ставить спектакли в любом месте. И это важно. Сейчас у нас — именно так.

— Нечто похожее было у Петра Фоменко, который окружил себя учениками, сподвижниками.

— Так мы учились в ГИТИСе параллельно, он на два курса старше!

— А вам ближе Станиславский, Немирович-Данченко или кто-то еще?

— Начну издалека. Когда я учился в ГИТИСе, меня очень любил Юрий Завадский. Началось все с того, что он пришел к нам на экзамен. Я делал отрывок из «Женитьбы Фигаро» и играл Керубино, а готовился в музее МХАТ по репетиционным записям Станиславского, в этом спектакле Завадский играл графа Альмавиву. Когда я увидел его на экзамене, подумал, что все, мне конец, он же поймет, что я скопировал ту постановку. А ему так понравилось, он потом педагогам меня хвалил! И много лет спустя, когда я уже был режиссером и мы часто общались, он сказал мне: «Давным-давно я видел, как один мальчик играл Керубино на экзамене. Где же теперь этот ребенок?» И я ему рассказал, что тот мальчик — я. Он чуть не прослезился. Кстати, мне недавно вручили Международную премию имени Станиславского! Так что мы с ним на постоянной связи, получается.

— Идут споры о том, что режиссер не должен быть диктатором. Вы — диктатор?

— Да. Но я не деспот. Это разные вещи. Решать все, касающееся творческой части, конечно, должен режиссер — от него ведь все зависит! Но мне легко, потому что те люди, что сейчас со мной работают, воспитаны мною же. Многие со мной по двадцать — двадцать пять лет. Мы с актерами понимаем друг друга с полуслова. Важна требовательность, отточенность, отработка мельчайших нюансов — и важен, знаете ли, свет. Внутренний свет. Все мои актеры — светятся. Изнутри. Они увлечены, поглощены театром, ролью. Любовью. Без нее ничего не получится.

— А сейчас над чем работаете?

— Мы поставили лучшую пьесу гения Серебряного века Николая Гумилева «Отравленная туника». Занято всего шесть актеров — но каких! Золотой состав труппы! Через три года после написания этой пьесы поэт был расстрелян… Расстрельная команда потом писала в воспоминаниях, что перед казнью Гумилев встретил смерть улыбаясь. Видимо, понимая, что выполнил свое главное предназначение на этой земле. Вся пьеса — о всепоглощающей, сильной, могучей любви в мире, полном жестокости, коварства и смерти. Все герои находятся в пограничном состоянии. В декорациях у нас — голая сталь, камни, балки. Никакого занавеса. Впрочем, лучше самому посмотреть. Приходите.

СПРАВКА

Роман Виктюк родился 28 октября 1936 года во Львове в семье учителей. Уже в школьные годы проявлял интерес к актерской деятельности. в 1956 году окончил актерский факультет ГИТИСа, работал актером во Львове, Киеве, Калинине, Вильнюсе. Получил звания народного артиста России и Украины, заслуженного деятеля искусства. Основал и стал художественным руководителем Театра Романа Виктюка.

РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ «ВЕЧЕРНЯЯ МОСКВА» ПОЗДРАВЛЯЕТ РОМАНА ГРИГОРЬЕВИЧА ВИКТЮКА С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ И ЖЕЛАЕТ ЕМУ ЗДОРОВЬЯ.

Читайте также: Глеб Глинка: Ее дневники напоминали мне «Опавшие листья» Василия Розанова

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.