Кинорежиссер Татьяна Данильянц рассказала о том, какие фильмы нравятся зрителю

Татьяна Данильянц — кинорежиссер, фотохудожник, скульптор. Окончила МГХИ им. Сурикова и Высшие режиссерские курсы. Училась у Анджея Вайды в Кракове. Стажировалась в Венеции. Автор десятка документальных и короткометражных фильмов рассказала «ВМ» о тонкостях восприятия кинематографа и об участии в международных кинофестивалях.

— Расскажите о фестивальной программе RIFF. Чего в этом году было больше и что особенно хорошо, на ваш взгляд, приняла публика?

— Программа RIFF создается отборщиками в балансе жанровых фильмов и авторского кинематографа. Публика RIFF — это, как правило, люди, симпатизирующие итальянскому кино, знающие язык и следящие за развитием кинематографа в Италии. В программе этого года были и фильмы, которые показывались на крупных фестивалях («Дворец правосудия», «Хищники», «Хаммамет»), и фильмы, заточенные на широкого зрителя, например, «Лучшие годы» или «Потерянные дни». Традиционно в программе RIFF последних несколько лет много комедий. Я бы выделила работу Антонио Падована «Полет за мечтой», который поделил первое место с фильмом «Дворец правосудия».

«Полет за мечтой» — киноразмышление о том, что у каждого из нас есть мечты и предназначение, о которых стоит помнить. «Дворец правосудия», игровой дебют документалиста Кьяры Беллози о поиске примирения даже в самых сложных ситуациях — тема важная сейчас как никогда. В программе RIFF, как правило, есть работы современных киноклассиков. В этом году это «Хаммамет» Джанни Амелио — фильм о последнем годе Беттино Кракси, одного из самых важных и неоднозначных итальянских лидеров XX века. «Хаммамет», кстати, поделил второе место с фильмом «Порок мечты» молодого, но уже ярко проявившего себя режиссера Эдоардо де Анджелиса, автора с особым, узнаваемым стилем. Зрители RIFF помнят его по предыдущему фильму «Неделимые».

В программе этого года по традиции и документальные, и короткометражные работы. Фильм-гибрид, соединивший документалистику и анимацию, «Искусство киноплаката: человек, который рисовал кино» о художнике Ренато Казаро получил третье место, поделив его с замечательной мелодрамой «Лучшие годы» Габриэле Муччино. Наше жюри, в которое вхожу я и два кинокритика — Всеволод Коршунов и Дарья Митина, старается найти наиболее приемлемый и справедливый баланс в распределении призовых мест. Хочу обратить внимание и на наши дипломы: фильму «Украденные дни» с выдающимся актерским дуэтом Риккардо Скамарчо и Массимо Пополицио и короткометражной работе «Чемпион на площади» Вито Пальмьери.

Про публику. Обычно залы на фестивале RIFF полные. В этом году по понятным причинам заполняемость соблюдалась не более 25 процентов публики в зале. Часто слышала от знакомых восторженные отзывы о фильмах программы, поэтому трудно выделить отдельные работы. Думаю, что для многих зрителей эти 12 дней были глотком свежего воздуха, настоящим праздником!

— Ваше личное творчество связано с Италией уже больше 20 лет — за это время вы близко познакомились и с менталитетом, и с культурными особенностями Италии. На ваш взгляд, почему в России так популярна классика итальянского кино, но не так широко известны современные режиссеры?

— Это не совсем так. В России хорошо знают большие имена итальянского современного кинематографа, за которыми стоят крупные производственные студии и агенты. Мы все знаем фильмы Паоло Соррентино, Маттео Гарроне, фильмы Джанни Амелио и Нанни Моретти. Список можно продолжать. В этом смысле они могут составить конкуренцию признанной киноклассике — фильмам Феллини и Антониони.

— Кого вы можете выделить из современных итальянских режиссеров, кто мог бы быть особенно интересен русскому зрителю? И кто особенно нравится именно вам?

— Широкому зрителю, думаю, интересно жанровое кино: комедии, триллеры, фильмы ужасов. Еще зрители с удовольствием идут на актеров, на имена. И надо сказать, что актерские работы в современном итальянском кино часто выдающиеся. Я думаю, что в России знают и любят уже упомянутых мной Гарроне и Амелио, Моретти и Соррентино, а также Микеле Плачидо, Марко Беллоккьо, Джузеппе Торнаторе, Джанфранко Рози, американца итальянского происхождения Абеля Феррару...

Есть и менее известные в России имена, но не менее важные, как, например, Джузеппо Гаудино, которого русскому зрителю еще предстоит открыть в полном объеме. Кстати, благодаря RIFF зритель познакомился с интереснейшим автором — режиссером-документалистом Джанфранко Панноне, чья ретроспектива состоялась на фестивале несколько лет назад. Не могу не упомянуть имя Антонио Капуано — режиссера и художника, который получил призовое место RIFF за замечательную работу «Неаполитанские истории».

Я с большим интересом слежу за творчеством Паоло Соррентино, мне интересны и режиссеры более молодого поколения, например, Антонио Падована, чей дебют «Венецианский детектив» и вторую работу, «Полет за мечтой», показывал фестиваль RIFF.

— На ваш взгляд, кино — универсальный язык, понятный во всем мире, или все же в каждой стране есть свои культурные особенности, поэтому местное творчество лучше воспринимается зрителем из своей страны? Конечно, если не брать совсем уж широкий прокат типа фильмов «Марвел».

— Я начну издалека: сценарная идея, прежде чем стать фильмом, проходит через множество фильтров, ведь на выходе задача продюсера — соединить фильм с большим количеством зрителей. Поэтому совсем уж герметичные фильмы часто остаются в своей стране и/или становятся достоянием синефилов.

Кроме того, широкий зритель, как правило, лучше знает то, что «под рукой», что лучше подсвечено. Существует определенная культурная политика (и в США, и во Франции, и в других странах), связанная с поддержкой местного кинематографа, с квотами на прокат иностранного кино. Поэтому совершенно естественно, что фильмы, пришедшие на широкие экраны международного проката, уже прошли «фильтрацию» и являют собой примеры такого «универсального языка».

Конечно, существует «геном» каждой отдельно взятой территории, будь то город, регион или страна, и кинематограф тесно с ним связан. Особые коннотации, связанные с культурой конкретной территории, свой культурный и смысловой, если хотите, диалект (по аналогии с языком). Культурные особенности национального кинематографа, бесспорно, существуют, но фильмы, которым удается прорваться в мировой прокат, как правило, соединяют в себе эти особенности локального с универсальным посланием. И поэтому они могут находить общий язык с жителем любой части мира.

— Насколько известно творчество наших соотечественников итальянцам? Это касается и фестивального кино, и широкого проката.

— Думаю, что русское кино становится известным в Италии в первую очередь благодаря международным кинофестивалям и фестивалям русской культуры. Лишь небольшой процент российского кино прокатывается в Италии.

Безусловно, в Италии хорошо знают Андрея Кончаловского, Никиту Михалкова. Их фильмы становились призерами Венецианского фестиваля разных лет. Из среднего поколения — фильмы Андрея Звягинцева. Знают итальянцы, конечно, имена и работы русских и советских киноклассиков Сергея Эйзенштейна, Андрея Тарковского, Сергея Параджанова.

— На ваш взгляд, на что нужно обратить внимание российским режиссерам, которые снимают кино с прицелом на участие в итальянских смотрах?

— Фестивальная актуальная повестка меняется. Сейчас в мире, не только в Италии, интересны темы, связанные с целями устойчивого развития, которые так или иначе экстраполируются в современный кинематограф. Интересны темы экологии, преодоления гендерного неравенства или нищеты — важные и созидающие темы. Но в кино, как и в любом искусстве, важно не только «о чем», но и «как». А вот тут уже все зависит от таланта и возможностей режиссера.

— Насколько у нас сегодня развит институт, если так можно выразиться, культурного обмена авторским кино между странами?

— Несколько лет назад были заключены договоренности в области копродакции между Россией и Италией, что уже на уровне кинопроизводства способствует культурному обмену. Но важно помнить, что культурный обмен происходит не только «сверху». Это не только работа государственных институций в области культуры, но и горизонтальные культуртрегерские инициативы.

Читайте также: Повзрослевшая принцесса. Интервью с актрисой Александрой Ревенко