Антицарь

Это был настоящий подарок - вход для всех желающих сделали бесплатным. Зал был полон.

«В этом спектакле трактовка образа царя Федора нетрадиционна, – говорит художественный руководитель и главный режиссер театра, заслуженный работник искусств РФ Михаил Щепенко, который сам взялся сыграть главную роль – царя. – Это не «слабоумный и безвольный государь», а высокая душа, страждущая под бременем возложенной на нее ответственности, переживающая трагедию несовпадения мира горнего и дольнего. Царь Федор все принимает в себя, всю вину Руси: и то, что было (кровавое правление Ивана Грозного – своего отца), и тяжесть грядущих «смутных времен», наступление которых он предчувствует». Спектакль в свое время стал лауреатом премии Москвы в области литературы и искусства. За роль царя Федора Михаил Щепенко получил звание лауреата в номинации «Лучшая мужская роль» на международном фестивале «Славянские театральные встречи».

Яркий, динамичный спектакль, изобилующий богатыми историческими образами, сочетающий в костюмах и сценографии классические театральные традиции и модерн, прошел на «ура»: три с лишним часа пролетели на одном дыхании. Надо сказать, то, что главную роль исполняет сам худрук, не доверив ее никому из своих ведущих актеров, - для данного театра случай беспрецедентный. И дело вовсе не в том, что остальные актеры для нее слабоваты: этот образ для Михаила Щепенко – сокровенный, он старается вложить в него свою жизненную позицию, свое понимание того, какими качествами должен быть наделен идеальный правитель России. Должен ли он быть деспотом, как полагают многие, или, напротив, проявлять демократизм? А может, и то, и другое неверно?

Вслед за своим великим родственником Львом Толстым, выдающийся русский драматург Алексей Толстой провозглашает свое понимание роли русского государства, которая состоит вовсе не в том, чтобы быть аппаратом насилия, а, напротив, этого насилия всячески избегать. Чем больше насилия, тем государство слабее, полагает Толстой. «Лишь добром побеждается зло», - писал Лев Толстой, и, как бы вторя ему, герой драмы царь Федор не хочет проливать ничью кровь, пытается всех помирить – однако эти усилия тщетны, поскольку вокруг слишком много противников такой философии «безвольного» царя. В результате - волна насилия и убийств, Смутное время и длительная Польско-литовская интервенция, разорившая Россию. В этом историческая драма государя и государства.

Кстати, не случайно спектакль был показан именно сейчас, накануне того, как наша страна отметит 300-летие окончания Смутного времени. Празднуя юбилей победы над Польско-литовскими захватчиками, важно осознать те ошибки и просчеты, которые привели к кровавым распрям.  

Страшный спектакль, где драма русского народа, предательство, зависть и месть проходят перед нами на разных уровнях – государственном и бытовом, - особенно жуток в тот момент, когда речь идет об убийстве ребенка, царевича Дмитрия. Свершение такой расправы – последний признак падения государства. Происходит это как-то незаметно, закулисно: мы лишь понимаем, что вот оно – произошло, и невинный младенец уже мертв. От этого куда страшнее, чем если бы на сцену выволокли настоящего ребенка и полили его клюквенным морсом. Минимумом изобразительных средств режиссер повествует о страшном так, что мы его не видим, но чувствуем до мороза по коже. Именно это ощущение ужаса дает нам возможность понять, что можно и должно ему противопоставить. Царь Федор Михаила Щепенко - Божий человек, несущий в себе идею всепрощения и любви. Именно поэтому он обречен – такой правитель в ТАКОЙ России не может иметь авторитета. Он не слаб, как может показаться на первый взгляд, а, наоборот, необыкновенно силен в своей непоколебимой преданности идеалам ненасилия, готовности прощать. Но и его обманут, и его вынудят подписать гадкие бумаги, которые обрекут на смерть невинных людей. Потому что, хоть он и Божий, но человек.

Означает ли это, что подобный праведный и великодушный правитель в принципе невозможен? Пока что - да. Спектакль абсолютно актуален. Но, уверена: Михаил Щепенко предвидит наступление лучших времен, когда у горнила власти окажутся люди, «стяжающие богатства не на Земле, а на Небе».

Театр русской драмы под руководством Михаила Щепенко нередко называют театром православной идеи. «Русский театр имеет православную основу, - говорит по этому поводу сам Михаил Щепенко. - Постижение образа, чужой души может быть не только надеванием личины, но и отождествлением себя с ближним, умением понять чужую боль и простить, не осудить грешника. Это ли не христианские цели? Русский психологический театр в наибольшей степени наделен этими качествами. Убежден я также в том, что христианским театр должен быть не по теме, а по духу. Не нужно, мне кажется, излагать на сцене Библию: это почти неизбежно ведет к иллюстративности. А иллюстративность  – враг искусства. Нужно (всего-навсего!) любить ближнего и уметь переселять эту любовь в сердца зрителей. Это и есть божественная идея, Путь человеческий».