Россиян стало меньше 146 миллионов: как решить демографическую проблему

Владимир Путин на прямой линии заявил, что в России на 30 процентов сократилось количество женщин детородного возраста. А число детей на одну женщину упало с 1,7 до 1,4, хотя нужно минимум 2,1. «Каждый рабочий день глав всех регионов страны должен начинаться и заканчиваться с демографических вопросов», — считает глава государства. Как решить демографическую проблему? Решаема ли она в принципе? И если да, то в какой степени?

Владимир Путин назвал вопрос демографии одним из ключевых для России и многих стран мира.

— У нас количество женщин в детородном возрасте сократилось на 30 процентов. Девочки нужны, девушки, — сказал он. — Если мы хотим сохраниться как этнос — ну или как этносы, населяющие Россию, — должны быть как минимум два ребенка. А чтобы расширяться, развиваться, нужны хотя бы три ребенка.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков недавно назвал ситуацию катастрофической.

— Мы живем в самой большой стране мира. А нас каждый год становится меньше. Справиться с этим можно только увеличением среднего коэффициента рождаемости. Он у нас сейчас находится на страшно низком уровне — 1,4. Этот показатель сравним с европейскими странами и, например, Японией. Для будущего нации такая рождаемость — катастрофа.

Между тем, по данным Росстата, население России в 2024 году вновь сократилось: нас стало меньше 146 миллионов. И это с учетом новых территорий. По данным Росстата, рождаемость сейчас — около 8,4 ребенка на тысячу населения. Смертность — 12,5 человека. Миграционный прирост лишь на 28,5 процента компенсировал естественную убыль населения. Ситуация настолько серьезна, что 9 декабря 2024 года Владимир Путин постановил создать совет по реализации государственной демографической и семейной политики.

— Важнейшим направлением и усилиями государства является поддержка семьи, рождаемости. Уже в 2025 году необходимо создать условия для перелома демографической ситуации, — сказал президент.

Куда делись дети

— В России действительно демографический кризис, и он усиливается, — пояснила старший научный сотрудник Института демографии ВШЭ Екатерина Щербакова. — Причина первая: мало потенциальных рожениц. Сейчас в фертильном, то есть пригодным для рождения детей возрасте находится достаточно малочисленное поколение, рожденное в 1990-х. Причина вторая: изменяется время рождения первого ребенка. Сейчас девушка 11 лет учится в школе, потом 4–6 лет в вузе, затем ей очень желательно минимум пару-тройку лет поработать, чтобы приобрести какой-то опыт и быть востребованной на рынке труда. Плюс нужно как-то решить жилищный вопрос, взяв, например, ипотеку. А для этого необходима стабильная работа с относительно высоким заработком — чтобы кредит дали и чтобы его выплачивать. В итоге к рождению первого ребенка женщина подходит годам к 30. Рожает одного, выходит из декрета и встает перед выбором. Ей нужно или дальше развивать карьеру и больше не рожать, или через два-три года рожать еще, пока здоровье позволяет. И многие делают выбор в сторону работы.

Еще одна причина малодетности — кризис института семьи.

— Соотношение количества заключаемых браков и разводов достигло максимального значения: на десять новых бракосочетаний приходится восемь разводов. Это максимальное соотношение, которое вывело Россию на третье место в мире по количеству разводов, — заявила советник гендиректора ВЦИОМ Елена Михайлова.

По мнению экспертов, слабость института семьи автоматически ведет к малодетности. Ведь если женщина не уверена, что будет с мужчиной до конца жизни, она рожает меньше. Очевидно, что после развода ребенок почти всегда остается с матерью. Алименты то ли будут, то ли нет — неясно. И если одного ребенка женщина почти наверняка прокормит, то двоих-троих — уже вряд ли. Вот она и подстраховывается — рожает меньше: жить в бедности никому неохота. Впрочем, нередка и другая проблема: женщина хочет родить, но — не может. По данным исследования отдела демографии НИИ организации здравоохранения и медицинского менеджмента Департамента здравоохранения Москвы, распространенность женского бесплодия в России выросла с 2001 года на треть — до 789 случаев на 100 тысяч женщин.

— Причин несколько. Одна из главных — слишком раннее начало половой жизни, — рассказывает акушер-гинеколог, врач высшей категории Анна Уфимцева. — Мораль изменилась, поэтому девушки, теряющие девственность в 14–15 лет, уже почти норма. Проблема в том, что «гормоны обгоняют мозг»: девочки подхватывают инфекции, передающиеся половым путем, их как попало лечат, некоторые делают аборты. А потом через 15 лет приходят к врачу — не могу забеременеть!

Еще один фактор, как пояснила врач, наоборот, слишком позднее развитие.

— Девушка учится, работает, пытается сделать карьеру, меняет партнеров, занимается то йогой, то танцами, то рисованием и лет до 35 «ищет себя». Наконец-то находит, создает семью или решается «родить для себя». И выясняет, что уже поздно, — рассказывает Анна Уфимцева. — Дело в том, что запас фолликулов, из которых могут развиться яйцеклетки, снижается у девушки с каждым годом — едва она вступает в репродуктивный возраст. И в среднем с 35 лет этот процесс ускоряется, поэтому забеременеть уже намного сложнее. Женщины начинают использовать вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ), но шанс забеременеть и родить здорового ребенка, прямо скажем, невысок.

Что получается? Сам образ жизни современной женщины, особенно жительницы мегаполиса с его широкими возможностями и массой соблазнов, замужеству и материнству не очень-то способствует. «Саморазвитие» — хотя в чем именно заключается, не очень понятно, вроде есть. А семьи и детей — нет.

Маркер всех развитых государств

Игорь Кузнецов, ведущий научный сотрудник Института социологии ФНИСЦ РАН, считает:

— Низкая рождаемость характерна для всех развитых стран. Есть версия, что сама природа регулирует численность особей. Приведу пример из биологии, широко описанный в научной литературе. Однажды песцы попали на остров, где у них нет естественных врагов. Зато еды было много — на берег выносило туши мертвых или полумертвых тюленей. Сначала песцы невиданным образом размножились. Затем они начали друг с другом воевать: энергии много, а тратить ее на охоту, как в естественных условиях, уже не нужно. Потом в популяции вдруг резко упала фертильность самок — рожать они стали намного меньше. В итоге численность популяции стала не расти, а снижаться. Почему? Природа «рассудила» — да, еды много, но если особей будет больше, то все равно не хватит. Поэтому численность самих особей нужно ограничить — чтобы популяция сохранилась. Вот и у нас похожая история. Жить стали лучше и дольше, с голоду никто не умирает. Отлично. Чтобы эта ситуация сохранялась, природа, возможно, нашу популяцию и ограничивает.

Игорь Михайлович привел пример из другой области — общества стран Ближнего Востока.

— В этих странах, в отличие, скажем, от России и стран Запада, ресурсов меньше и доступ к ним затруднен. Но рожают традиционно много. Почему? А чтобы популяция выжила! Один умрет в детстве от отсутствия медицинской помощи, другой погибнет в джихаде. Третий не сможет жениться, потому что денег на выкуп невесты нет, — он будет жить, но останется бездетным. Поэтому нужны четвертый и пятый, которые не только выживут, но и оставят потомство, сохранят популяцию, — пояснил социолог. — Но есть и социальные факторы нашей малодетности. Почему раньше в России рожали много? Во-первых, фактически не было медицинской помощи: крестьянка родила десятерых, выжили четверо. Во-вторых, для тех же крестьян дети были главным «средством производства» — работали в поле уже с 6–7 лет. Больше детей — больше работников — богаче живем: такая выстраивалась цепочка. В-третьих, дети были источником благополучной старости: они заботились о родителях, содержали их. А что сейчас? Медицина — отличная, выживают практически все, даже инвалиды с детства. Работать ребенок начинает обычно лет после 20 и уже точно не на родителей и семью, а лично на себя. В-третьих, появились государственные пенсии, зато исчезла традиция содержать родителей. Вывод: много детей не надо. Экономической выгоды от них никакой. Напротив, одни расходы! Причем высокие — стандарты «достойной жизни» в нашем обществе растут быстро и постоянно. А чтобы удовлетворить родительский инстинкт, достаточно и одного ребенка. Ну вот одного и рожают.

Поможет ли ипотека

Есть ли выход из демографического тупика? Государство его ищет. Так, например, программа материнского капитала стала бессрочной. Больше того, он растет: индексируется ежегодно. В Москве для многодетных ввели целый ряд льгот: бесплатный проезд на общественном транспорте для всех членов семьи, скидки при оплате ЖКХ, бесплатное питание для школьников и т. д. На «Прямой линии» Владимир Путин пообещал поддержать выплату семейной ипотеки — под 8 процентов годовых.

— Люди жалуются, что не могут взять положенную им семейную ипотеку — у банков кончились лимиты. Это безобразие. С правительством вопрос уже обсуждали. Никаких лимитов не будет. Я проверю исполнение договоренности с правительством, — пообещал президент.

— И маткапитал, и семейная ипотека, и другие льготы — инструменты важные и работающие, — считает Екатерина Щербакова. — Но они стимулируют рожать тех, кто уже принял это решение. Подвигают, скажем так, не тянуть — потому что государство реально заботится и помогает. Возможность купить свое жилье, да еще в новом доме, это огромный плюс для молодой семьи. Но если вы не планируете второго, третьего или даже первого ребенка, то ни маткапитал, ни льготная ипотека вас к этому решению не приведут. Нужны какие-то другие инструменты, другие «ключики». Какие именно — я не знаю.

Писатель, подполковник Росгвардии, отец четверых детей Захар Прилепин считает, что нужна пропаганда многодетности.

— Надо на экраны, в качестве звезд и примеров для подражания вытаскивать людей многодетных. Среди известных людей их тоже много. У Артемия Лебедева, дизайнера, десять детей! Он, правда, говорят, развелся, но ведь есть и семейные. Я сам готов таких многодетных каналам рекомендовать, — рассказывает Захар.

Логично. Все федеральные «кнопки» в России — в той или иной степени государственные. Кто мешает порекомендовать им чаще приглашать в эфир звезд с их семьями? Сергей Безруков, Иван Охлобыстин, Михаил Пореченков, Мария Шукшина, Наталья Водянова, Андрей Мерзликин, певица Валерия и десятки других знаменитостей первой величины — многодетные. Пусть каждый из них выступит и расскажет, «как дошел до жизни такой». Интересно, думаю, будет многим.

Ждем завершения спецоперации

Игорь Кузнецов, между тем, уверен, что Россию вскоре ждет... бэби-бум.

— Очень надеюсь, что в 2025 году спецоперация закончится, и сотни тысяч наших ребят смогут вернуться домой. В этом случае, я уверен, повторится советский бэби-бум, который начался во второй половине 1940-х годов и продолжился вплоть до середины 1960-х. Тогда каждый год появлялось на свет 2,6–2,8 миллиона новорожденных — вдвое больше, чем сейчас. Дело в том, что люди, вернувшиеся с фронта, побывавшие между жизнью и смертью, начинают по-другому относиться к жизни. Они понимают, что жизнь может в любой момент прекратиться, и пытаются передать в будущее свои гены.

По мнению эксперта, сама природа позаботится о «восстановлении популяции». Ведь если кто-то раньше срока ушел, кто-то новый должен в мир прийти.

Что получается? Хотим мы этого или нет, но решать проблему демографии придется. Иначе за нас ее решит кто-то другой.

— Идея о том, что мы пригласим мигрантов, а они у нас обрусеют, не кажется мне удачной. Как показывает опыт других стран, в иноязычной и инокультурной среде люди меняются очень долго. Обычно — лишь в третьем поколении. И то лишь в том случае, если не живут компактно, не поддерживают тесные связи с соплеменниками. Ни арабы во Франции, ни турки в Германии не ассимилировались, хотя живут там уже полвека и больше. Они остались арабами и турками. И они буквально растворяют в себе Францию и Германию. Если мы будем уповать на «завоз населения», то получим то же самое. Через полвека у нас будет не Россия, а что-то другое. Скорее всего — «филиал» Средней Азии. Чтобы этого не допустить, нужно решать демографические проблемы, причем в режиме «здесь и сейчас». Через несколько лет может быть поздно: мы растворимся в других народах, как европейцы.

Россия, похоже, сейчас перед экзистенциальным выбором — быть или не быть. Защититься от любого, даже самого страшного врага мы сумеем. Со времен Батыя нас никто не захватывал и вряд ли захватит — спасибо ядерному оружию. Погубить страну мы можем только сами. Как? Утратив волю к жизни. Рождение и воспитание детей, стремление продлить себя и свою страну в будущее — главное, пожалуй, проявление этой воли. И эта воля, давайте признаем, в нас ослабла. На вопрос — сохранится ли Россия — каждому придется отвечать самостоятельно. Карьера, деньги, пресловутое «саморазвитие» — не главное. Наши предки, те, что «от сохи», об этом даже не задумывались. Зато произвели на свет наших дедов и сохранили свою страну. Они лучше понимали жизнь, чем мы, такие «умные».

ВАЖНО

Крупнейшие по численности страны мира. Индия: 1,45 млрд человек, Китай: 1,41 млрд, США: 345,5 млн, Индонезия: 283, 5 млн, Пакистан: 251,3 млн, Нигерия: 232,7 млн, Бразилия: 212 млн, Бангладеш: 173,6 млн, Россия: 145,8 млн, Мексика: 130,8 млн. Россия, таким образом, находится на девятом месте в мире по численности населения, но при этом имеет самую большую на планете территорию. Плотность населения Земли в целом составляет 62,1 человека на один квадратный метр. Россия занимает 220-е место в мире по этому показателю — всего 8,8 человека на квадратный километр. Как заявил Владимир Путин, «у нас за Уралом живет всего 12 миллионов человек». Если ситуация не улучшится, нам, вероятно, придется тратить на охрану границ слишком большие ресурсы — прежде всего от пока дружественных китайцев.

КСТАТИ

По расчетам РАНХиГС и Международного института прикладного системного анализа, с вероятностью 90 процентов уровень рождаемости в России до 2050 года будет находиться в диапазоне 1,4–2 (сейчас — 1,4 ребенка на женщину). С вероятностью 70 процентов — в диапазоне 1,65–1,8, что, скорее всего, приведет к сокращению численности населения страны до 135 млн человек уже к 2050 году. Это, впрочем, соответствует демографическим тенденциям развитых стран: уровень рождаемости в них значительно ниже уровня естественного воспроизводства населения. Это касается и стран Евросоюза, и США, население которых растет исключительно за счет мигрантов. Кроме того, пока нет данных, которые позволяли бы однозначно говорить о том, что на рождаемость можно существенно повлиять какими-либо государственными мерами.