Быть ли ядерной войне: начался глобальный передел мира

Политические события несутся вскачь. Утром — сенсация, вечером — другая, а через два дня об обеих уже забыли: произошли новые яркие события. Как не утонуть в море информации? Как отличить важные и глубокие тенденции от повседневной политической рутины? «Вечерняя Москва» выделила главные вопросы, ответы на которые помогут разобраться в том, что сейчас происходит в мире, понять главные тренды. Что ж, давайте разбираться с экспертами.

Макрон готов предоставить Европе «ядерный зонтик». Угрожает войной?

Александр Бартош, кандидат военных наук, доцент, член-коррсепондент Академии военных наук:

— Макрон пытается повысить свой авторитет и внутри страны, и на международной арене. Дело в том, что Франция перехватила у Германии лидерство в ЕС, поскольку Германия на фоне экономических санкций против России резко ослабела. А Великобритания, во-первых, не в ЕС, а во-вторых, больше ориентируется не на Европу, а на США, поэтому Макрон пытается стать «главным в Европе». Его слова о «ядерном зонтике» — обычное французское фанфаронство. Дело в том, что ядерный арсенал Франции крайне незначителен: всего 290 ядерных боеголовок. У России, для сравнения, их около 5600 — почти в 20 раз больше. Этот «зонтик» дырявый, в случае ядерного конфликта с Россией от Европы останется только пепел.

А Штаты на такой конфликт не пойдут: даже русофоб Байден об этом говорил много раз. Такой же, как «ядерный зонтик», блеф — создание единой европейской армии. О ее создании говорят уже несколько десятков лет, а она так и не появилась. Почему? Во-первых, есть НАТО. Во-вторых, создание такой армии слишком дорого стоит. Даже сейчас, когда США, по сути, отстраняются от решения европейских проблем и по старой памяти еще решают украинский конфликт, который им особо не интересен, Европа создать свои отдельные вооруженные силы не может. Во-первых, у нее нет мощного ВПК: оружие приходится закупать у тех же американцев, а продают они очень дорого. Во-вторых, европейские армии «похоронили» главное — свою штабную культуру, навыки в планировании операций и координации войск.

Всем этим почти 80 лет занимались американцы в рамках НАТО. А нет штабов, планирования, координации — и любая армия превращается в вооруженную толпу. Плюс против создания европейской армии выступит и европейский обыватель. Во-первых, это очень для него дорого. Во-вторых, что важнее, войной с Россией его не напугаешь. Он видит, что даже Штаты с нами мирятся, значит, не такие мы страшные.

Трамп захватит Гренландию?

Константин Блохин, ведущий научный сотрудник Центра исследования проблем безопасности РАН:

— Трамп как бизнесмен и опытный переговорщик сначала максимально взвинчивает свои требования, а потом с этой позиции — продайте мне Гренландию или отдайте бесплатно — начинает торговаться. Зачем ему этот остров? Многие люди в Пентагоне уверены, что в ХХI веке начнется большая битва за Арктику между США и Россией.

Дело в том, что Арктика, во-первых, освобождается ото льда и становится более судоходной. А США как морская держава крайне заинтересованы в контроле над логистическими коридорами: не зря Трамп говорит о необходимости контроля над Панамским каналом. Второй момент: в Арктике много природных ресурсов, и вследствие глобального потепления добывать их станет проще. Третий момент: если разместить в Гренландии ядерные боеголовки, то подлетное время при атаке на Россию резко снизится. США таким образом получают серьезный козырь в давлении на нашу страну.

Поэтому цель Трампа — не захватить и не купить Гренландию, а поторговаться за более выгодные условия размещения на острове военных баз. Надо понимать, что Гренландия до 1953 года была колонией Дании и до сих пор — часть королевства. Однако в 2009 году остров получил автономию. В Гренландии теперь возможно самоуправление и самостоятельный выбор внутренней политики. Этим и пытается воспользоваться Трамп.

Станет ли Китай новым гегемоном?

Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Инситута нового общества:

— Нет. Ведь что такое гегемония? Это политическая власть, базирующаяся на власти культурной и экономической. Китайская культура очень локальная. Вы знаете великих китайских художников, поэтов, писателей, кинематографистов? Не знаете. А есть ли великие китайские ученые, придумавшие технологии, как, например, Никола Тесла, Томас Эдиссон или Сергей Королев? Их тоже нет. Да, китайцы могут удачно скопировать и даже порой улучшить чужие технологические решения. Но предложить свои — крайне-крайне редко. Почему? Потому что в Китае не сформировалась так называемая автономная личность, т.е. человек, самостоятельно мыслящий и самостоятельно делающий, — как, условно, Илон Маск. Плюс Китай — страна ресурсонедостаточная. У них много людей, но относительно мало природных ресурсов. Поэтому «китайская фабрика» работает на российском сырье.

А китайский народ потребляет продовольствие из России, США и других стран. Транзит китайских товаров в Европу тоже идет в основном через нашу страну. Так что «ругаться с Россией» Китаю, прямо скажем, не с руки. Россия для него — партнер стратегический, без России ему очень трудно. В целом, я считаю, мирового гегемона в мире сейчас нет и пока не предвидится. Скорее можно говорить о высшей, первой и второй лигах стран. В высшей лиге — США, Россия, Китай. Штаты — это финансы, огромные рынки сбыта и свой, «золотой», как говорит Трамп, внутренний рынок. США — это военная сила и культурный мейнстрим: Голливуд рулит.

Китай — это мировая фабрика, которая пытается стать мировым машиностроительным лидером, т.е. делать не только конечную продукцию, но и станки для ее производства — это более высокий уровень. Россия — это военная сила и крупнейшая мировая кладовая природных ресурсов. А еще — зрелое общество, до сих пор способное поставлять гениев: в том числе в области науки. Есть также первая лига государств: Великобритания, ЕС как единое образование, Индия, Бразилия, Иран и, возможно, ЮАР. А все остальные — во второй лиге. Но единого гегемона, повторю, сейчас нет и пока не предвидится.

Зачем Европа хочет ослабить Россию?

Алексей Мухин, генеральный директор Центра политической информации:

— У Европейского союза и Великобритании вполне циничный и прагматичный мотив: собрать с испуганного населения побольше денег. Страх — это очень хороший товар. Под него, например, можно долгие годы выделять средства Украине на борьбу со «страшной Россией», попутно, разумеется, разворовывая их. Вспомните: когда Трамп сменил Байдена и начал считать объемы помощи Киеву, вдруг выяснилось, что большая часть средств куда-то бесследно исчезла! Трамп называет одну сумму, Зеленский — совершенно иную. Очевидно, что разницу американские чиновники и бизнесмены банально украли. А Европа чем хуже? Там тоже любят и умеют воровать — было бы что. Тем более на войне воровать легче: ведь там непрерывный расход всего — оружия, боеприпасов, амуниции, продовольствия. Что было, чего не было — пойди потом посчитай! Точно так же обогащаться можно и на своей армии.

Сейчас, например, идут яростные споры насчет того, может ли британский ВПК принять участие в программе перевооружения стран ЕС. Для этого Лондону предлагают подписать с Брюсселем пакт по безопасности. Дескать, мы покупаем у вас оружие, а вы взамен обязуетесь нас в случае чего защищать. Огромные деньги на кону, миллиарды евро и фунтов! Второй важный момент: страх перед Россией — единственное, что сейчас реально объединяет Европу. Ведь страны ЕС и Великобритания, обратите внимание, имеют массу расхождений практически по всем вопросам. И все чаще возникает вопрос: а зачем ЕС в принципе нужен, если у стран такие разные экономики и разные интересы? Ну что общего у Греции и Германии? У Болгарии и Франции? У Испании и Эстонии? Да ничего! Евробюрократия, живущая за счет ЕС, быстро объединяющую идею находит: мы вместе, чтобы противостоять России! Если есть общий враг, значит, ЕС нужен, и несите ваши денежки на его оборону. Третий момент: страхом перед Россией торговать безопасно. Ведь совершенно очевидно, что мы на Европу не нападем. Да, мы можем ее победить — потому что там нет сильных армий.

Но мы не можем Европу контролировать, а значит, извлекать из нее какую-то пользу. Да, Европа нам нужна как рынок сбыта для наших ресурсов: нефти, газа, угля, металлов, леса. Но если мы ее завоюем, то, очевидно, попутно военными действиями и разорим: от украинской экономики, например, мало чего осталось. А разоренная Европа — бедная Европа, она у нас ничего не купит — ей просто не на что будет. Европейские политики прекрасно этот расклад понимают, поэтому, по сути, занимаются мошенничеством. Иными словами, собирают с населения деньги на некий мифический проект — защиту от России, чтобы рассовать по карманам.

Почему майданы побеждают не везде?

Евгений Мезенцев, политолог:

— В каждой стране свой народ. И народы друг от друга сильно отличаются. Украинцы, например, еще с 1990-х сильно хотели в ЕС. Затем, видя пример соседней Венгрии, Болгарии, Словакии и других восточно-европейских стран, они поняли, что это еще и возможно. Европа для украинцев была «раем земным»: живем, как жили, а получаем зарплату в евро, да еще и большую, европейскую. Поэтому все украинские майданы, что бы о них ни говорили, были в той или иной степени, но выбором народа, жаждущего «в Европу». Если учесть, что многие украинцы и так в Европе жили и работали (вошли в ЕС в индивидуальном порядке), то присоединение к богатому соседу рассматривалось как вполне реальная перспектива. И украинцы ради «европейского будущего» даже согласились воевать с Россией.

«Европейский выбор» Молдавии обусловлен тем же — экономическими причинами. Возьмите нас, бедных, к себе, богатым — вот чего хотят многие жители страны. Равно, кстати, как и сербы, желающие лучше жить. Вучича пытаются снести те, кто желает не «многовекторности», как нынешний президент, а ориентации строго на Европу — чтобы туда скорее приняли. Этого же хотят и армяне, избравшие премьером проевропейского Никола Пашиняна, желающего «пристроить» страну в ЕС.

В Грузии же ситуация иная. Прозападный политик Михаил Саакашвили, пришедший к власти в результате местного майдана, правил страной девять лет. Он, повинуясь указаниям из Вашингтона, напал на российских миротворцев в Южной Осетии и Абхазии. В результате за пять дней войну проиграл, а вместе с ней и надежды вернуть два этих бывших грузинских региона. Искоренив низовую коррупцию, он резко увеличил коррупцию в верхах: все деньги теперь шли ему и его окружению. Его также подозревают в организации ряда убийств известных оппозиционеров. Вот и получается, что сейчас грузины не хотят повторения «европейского курса». Они понимают, что в местном исполнении — это зависимость от Запада, война и колоссальная коррупция: примерно как на Украине. Можно сколько угодно сравнивать ситуации в тех или странах, но все в конечном итоге зависит от выбора народа и твердости правительства.

И Путин в 2011–2012-м, и Лукашенко в 2020-м не допустили цветных революций. Но по большому счету их не допустили также российский и белорусский народы. Когда-то, в 1917-м, русские уже купились на западные, марксовские идеи, а потом долгие десятилетия за свой выбор расплачивались, потеряв сначала Российскую империю, а потом и СССР — тоже в результате принятия идей с Запада. Две прививки в ХХ веке мы получили, иммунитет выработался. А у кого-то нет.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

Россия на сегодняшний момент обладает самым большим в мире числом ядерных боеголовок: 5580. На втором месте США: 5044. На третьем — Китай: 3600. Франция имеет 290 боеголовок, Великобритания — 225. Меньше 200 — у Пакистана, Индии, Израиля и КНДР. При этом американская национальная лаборатория в Лос-Аламосе после исследования заявила, что всего около 100 ядерных взрывов достаточно, чтобы уничтожить мир. Дело не столько в разрушениях, сколько в том, что наступит ядерная зима с понижением среднегодовой температуры на 10 градусов. Зима, по подсчетам ученых, продлится от 24 до 30 месяцев.

В ТЕМУ

Один из главных вопросов, волнующих сейчас общество, — хватит ли нам ресурсов на продолжение СВО. Ведь операция идет четвертый год и края пока не видно. The Washington Post, ссылаясь на мнение экономистов, пишет: «Россия может позволить себе финансировать конфликт на Украине еще несколько лет благодаря огромным доходам от продажи нефти и провалам санкций, в частности ограничения цен на нефть, введенного G7.

— Объем Фонда национального благосостояния России сейчас составляет 11,88 трлн рублей. При этом расходная часть бюджета РФ на 2025 год — 41,5 трлн рублей, — пояснил финансовый аналитик Артем Извольский. — Итого: «кубышка» — чуть больше четверти годового бюджета. Это немного. Почти 32 процента бюджета пойдут на оборону. По сути экономика встала на военные рельсы, но пока это работает.

СПРАВКА

Гегемония — слово греческое. Оно означает предводительство, управление, руководство. По сути это политическое, экономическое, военное превосходство, контроль одного государства над другим. Вот как менялись в истории человечества гегемоны:

• Персидская империя (550–330 до н. э.);
• Римская империя (I век до н. э. — V век н. э.);
• Монгольская империя (XIII — XIV века);
• Османская империя (середина XV — начало XVIII века);
• Испанская империя (XV — XVII века);
• Франция (XVII — XVIII века);
• Британская империя (XIX— XX века) уже не была абсолютным гегемоном: ее влияние активно оспаривали Германская, Французская и Российская империи;
• Биполярный мир: СССР и США (1946–1989);
• Однополярный мир: США (1991–2022);
• Многополярный мир: США, Россия, Китай (с 2022 года).

Президент США Дональд Трамп выдает сенсационные заявления ежедневно. Одно из недавних — о необходимости создать собственный ледокольный флот. То есть собрался нас догнать и перегнать. Чем знаменит российский ледокольный флот — в материале «Вечерней Москвы».