Она — наша первородная стихия: в мамином животе мы плавали, закрыв глаза от удовольствия. Жалко, что космонавты секретничают, не рассказывают все о физиологических переживаниях от невесомости, наверняка сравнили бы полет со свободным парением младенца. Первый телесный кайф запоминается навсегда и легко оживляется даже при виде струящегося потока — от фонтана до водопада, от домашней ванны до бассейна.

Великие комедиографы обязательно погружают своих персонажей в поток воды, чтобы оживить младенческие комплексы. Дождь и поливальные машины в фильме «Я шагаю по Москве» у Данелии наполняют зрителя счастьем. Даже в зимней «Иронии судьбы» Лукашина поливают из чайника, а Ипполит лезет под душ.

Воды в Москве мало. Редкие драгоценные пруды, Москва-река, до которой от метро всегда далеко, вне досягаемости взгляда. Извиняют такой «сухой» ландшафт дожди, которые зачастили в последние годы. Вместе с ветрами они даже создают иллюзию портового города, пусть ненадолго.

Однако частокол дождей, навязанная стихия, которая не считается с личным пространством, скорость ветра, угрожающая падением конструкций на головы прохожих, погружают людей в депрессию, увеличивают погодобоязнь. Неслучайно самый дождливый среди больших городов Сиэтл, где дожди не прекращаются по три–четыре месяца, оказывается и самым депрессивным, чемпионом мира по числу суицидов.

Москва-река — это хорошо, но мало / Фото: Наталья Феоктистова / Вечерняя Москва

Стихия должна быть сопоставима с физическими возможностями и силами человека. Думаю, тут даже Федор Конюхов согласился бы. Идеальный аквариум для горожан — это круглогодичный бассейн.

Москва — город центробежный. Тот же Нью-Йорк аккуратно изрезан вдоль и поперек, по наделам земельных участков возводились и застройки. А Москва стекается по радиусу к Кремлю. В советские времена на «дне» огромного блюда и был коллективный, как все в Советском Союзе, самый большой открытый плавательный бассейн, один из крупнейших в мире, тезка столичного города. То был период государственного признания важности свободного плаванья в жизни москвича. Мне кажется, нужно вернуть эту философию.

Сколько станций метро, столько и бассейнов. Так устроен Париж, например. Сегодня сходной статистикой могут похвастаться только йога-центры. Опуская медицинские аспекты, могу с уверенностью сказать, что нашему человеку, активисту по природе, плаванье не менее органично, чем пассивное погружение в нирвану. Кросс-культурные психологи считают, что у русского человека периоды яркой ажитации сменяются периодами спада, погружения в грезы.

Есть даже гипотеза тугого пеленания, которое якобы определило такую цикличность национального характера. Младенцев на Руси пеленали до недавнего времени туго, но потом давали свободно погулить, посучить ручками-ножками. Ну и русская баня: обдать жаром и в пруд. Так вот прудов, бассейнов не хватает. И ни один депутат пока на эту проблему не указал. Раньше общественный отдых стал привилегией? Скоро появятся объявления «Даю уроки подпольного плаванья».

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

Москва