У каждой семьи есть своя история, связанная с Войной. У кого-то это история про великую храбрость, у кого-то – про страшное горе, у кого-то – про счастливый случай. А у нашей семьи – про газету. И, конечно, про любовь.

Родители моего отца выросли на Плющихе. Учились в одном классе. «У нас там было пять Володек, все путались», - смеялся дед. Я смотрю на старые фотографии: бабушка Лида с двумя косами-«баранками». Средняя дочь, самая серьезная из троих сестер. Дедушка Володя, лихой прищур, непослушная прядь. Вот тут - с тренером по боксу. Подавал серьезные надежды на спортивное будущее.

А завтра была Война. Дед, как и все тогдашние мальчики, рвался на фронт. Но не прошел по возрасту. Устроился на завод, выучился токарному делу, да так там и остался – ковать оружие для великой Победы.

Бабушка вместе с сестрами и матерью оказалась в эвакуации в далекой Уфе. Сам город никто и не запомнил: жили в бараках при кирпичном заводе, которого сейчас уже не существует. Работали, ждали писем с фронта – как и миллионы соотечественников. Вернулись спустя два года – налаживать хозяйство, восстанавливать привычный порядок вещей. Маленькими шажками, по крупицам. До любви ли? Да и где она, та любовь. Плющиха – большая, тополей там не три, а все триста, и телефонов нет. Кого куда война забросила – поди разберись. Так и не нашли бы друг друга, может, да помог случай.

«Вечерку» тогда все читали, только успевай купить», - говорит бабушка Лида, седенький ангел ростом в полтора метра, помешивая чай. «Вот и в тот раз – в начале июня - очередь за газетой выстроилась. А в очереди мы с Володей и встретились. Ну и поженились через три месяца – а чего тянуть? Время такое было…».

Дедушка, конечно, никаким боксером не стал. И тут ему возраст помешал: для войны в 1941-м был слишком молод, а для профессионального спорта в 1945-м – слишком стар. Да еще семью кормить надо. Так и работал токарем на заводе. Растили сына, потом и внуки пошли… Все как у людей.

Когда бабушка Лида узнала, в какой газете мне предстоит работать, чуть не расплакалась. Недавно умер дед – молчаливый высокий человек, выкуривавший пачку «Беломора» в день. Бабушка никак не могла привыкнуть к тому, что не с кем ей выйти за хлебом, не с кем перекинуться словом. Не на кого поворчать, в конце концов: опять форточку забыл открыть, все твои папиросы.

И вдруг - такой «привет из прошлого»: внучка устроилась в «Вечерку». Ту самую, за которой стояла очередь, где наконец-то нашли друг друга после войны Лида и Володя. Молодые. Красивые. Выжившие. Завтра была Любовь.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции