Вечный мёртвый язык Исаака Башевиса Зингера

Родившийся в польском местечке Российской Империи, Ицек-Герц Зингер (настоящее имя писателя) стал гордостью американской литературы прошлого столетия.

Среди переплывших океан писателей одно из первых мест по праву занимает Владимир Набоков, который смог совершить почти невозможное, перейдя с родного русского на английский. Исаак Башевис Зингер не отказался от родного идиш, его кредо было оставаться "верным своим корням", а потому все его книги вырастают из знакомого ему до мельчайших деталей быта еврейских местечек, из богатейшего национального фольклора с его фантастическими, порой жутковатыми персонажами, из религиозно-мистической традиции еврейского народа.

Пожалуй, главная загадка Зингера – его непереводимость, ведь язык на котором он писал это забытый язык, у которого почти не осталось читателей. В мрачную эпоху Холокоста и борьбы с космополитизмом в СССР, идиш, который еще недавно объединял мировое еврейство, вдруг оказался на обочине, став в прямом и переносном смысле, "языком мёртвых". Вдобавок у идиш появился непримиримый противник – возрожденный иврит. С провозглашением в 1948 году независимости государства Израиль иврит окончательно закрепил за собой звание языка "победителей и Возрождения" в противовес языку "еврейских шлимазлов". Несмотря ни на что Зингер остался верен своему инструменту: "Некоторые считают, что идиш - мёртвый язык. Но, тоже самое говорили про иврит две тысячи лет подряд. Его возрождение в наше время - настоящее чудо. Идиш ещё не сказал своего последнего слова. Он таит в себе сокровища, доселе неведомые миру. Это - язык святых и мучеников за веру, мечтателей и каббалистов. Язык, полный юмора. Язык, который многое помнит - то, что человечество никогда не сможет забыть. Можно сказать еще: идиш - язык мудрости и смирения, способный выразить и страхи, и упования человечества".

В одном интервью Зингер сказал: "Когда я сажусь писать, я не говорю себе: "Вот сейчас я буду писать еврейский рассказ". Как француз, приступающий к строительству дома во Франции, не говорит: "Вот я буду строить французский дом". Он просто строит дом для себя, своей жены, своих детей. Так и я, садясь писать, пишу о людях. Но так как евреев я знаю лучше, чем других людей, то мои герои и все население моих произведений - евреи. И говорят они на идиш. Среди этих людей я чувствую себя уютно. Мне с ними хорошо, мы друг друга понимаем и эти люди мне очень интересны. Но не потому, что они - евреи, а потому, что через них я могу выразить то, что важно для всех нас: писателей и читателей во всем мире - Любовь и предательство, надежды и разочарования".

Родился Исаак Башевис Зингер в 1904 году близ Варшавы в местечке Леончин в ортодоксальной семье Пинхоса-Мендла Зингера - раввина хасидской школы. Вскоре после рождения мальчика семья переехала в Варшаву. Учась в хедере (еврейской школе) Зингер, помимо изучения иудаизма, занимался самообразованием, читая на идиш литературную классику, в основном русских писателей XIX века. Многие книги он прочёл благодаря старшему брату Исроэлу-Ешуэ, впоследствии известному романисту, порвавшему с хасидизмом и ставшему сторонником "модернизации" иудаизма.

Первый рассказ Зингера "В старости" вышел в 1927 году в "Литературных листках", редактируемом его братом. Последующие пять лет писатель оттачивал технику короткого рассказа, зарабатывая на жизнь переводами с немецкого на идиш. Первый роман Зингера "Сатана в Горае" вышел в 1934 году. В романе обрисована жизнь еврейского местечка XVII века сквозь призму Каббалы, её мистически-эротических сюжетов. Небольшая хасидская община, где происходят события - основное место сюжетов подавляющего большинства его произведений. 1930-е годы стали для писателя временем потрясений - от него уехала его жена. Будучи убежденной коммунисткой, она забрала с собой в СССР и сына. Приход нацистов к власти убедил Зингера покинуть Европу, благо в Америке уже устроился его брат. Там Зингеру пришлось нелегко: бедность и культурная дезориентация явились причинами его долгого творческого застоя. Прорыв состоялся лишь в 1945 году, когда в газете "Форвард" начал печататься роман "Семья Мускат", который вышел в 1950 году одновременно на идиш и английском. Произведение посвящено страшному периоду в жизни евреев Польши - немецкой оккупации.

В 1978 году Исаак Башевис Зингер стал лауреатом Нобелевской премии по литературе. К этому времени вышли в свет семь сборников его рассказов, восемь романов и 11 детских книг. Свою лекцию писатель начал на идиш, произнеся речь, посвящённую языку евреев Восточной Европы и России, "языку изгнания, языку, без страны, но и без границ. Языку, который не пользуется поддержкой ни одного правительства в мире, но который живёт, несмотря ни на что. На нём нет слов для оружия или военных приказов. В наше время отступления от религии, разрушения семьи и падения морали язык этот служит для выражения ментальности народа, благодарного за каждый прожитый день, за каждую улыбку судьбы, за каждую любовную встречу". "Идиш, - говорил Зингер, - не только средство общения людей, но и носитель образа жизни, в котором с горем уживается смех, со страшными открытиями - улыбка, с трагедиями - вера в лучшее будущее. Этот язык полон энергии и жизнелюбия, и одного только в нем нет – безапеляционности и требований, уныния и бездеятельности".

Исаак Башевис Зингер оказался среди тех счастливых художников, которые получили признание и славу при жизни. Его произведения переведены на десятки языков, а по его рассказам поставлено множество кинофильмов, самым известным из которых является картина Пола Мазурски "Враги. История любви" (1989).